Тест по шкале Рихтера

Журналисты Виктор Верк и Сергей Козлов – о происходящем в нашем мире, что его потрясает и что ещё может потрясти [газетная статья].

Сергей КОЗЛОВ: Прежде всего – о погибших в Турции и Сирии при землетрясении. Наши соболезнования родственникам и близким этих людей, дай вам бог сил справиться с этим горем. А вот у нас вновь заговорили о возможности такой же катастрофы, скажем, в Алматы. Тектонические разломы, ветхие дома, отсутствие сейсмостойких конструкций и прочее. Когда-то я беседовал с одним руководителем страховой компании, так вот он мне поведал, что самыми стойкими домами при землетрясениях являются – какие бы ты думал? – панельки! Да, они тоже рушатся, иной раз даже как бы складываются, как карточные домики. Но при этом количество жертв в них по статистике меньше, чем в домах кирпичных или даже так называемых каркасно-камышитовых. Но это к слову. А вот о том, что же может и нас ждать, если, не приведи господи, тряханёт, что говори, что не говори, всё едино. Народ наш гнева из-под земли не боится. Просто не думает об этом, и всё. Кстати, ровно десять лет тому назад, 29 января 2013 года, Алматы очень чувствительно тряхнуло, под четыре балла. Ажиотаж был большой, косяком шли публикации с рекомендациями сейсмологов, врачей, страховщиков, архитекторов. Вот ещё бы этим рекомендациям следовали, тогда было б не так тревожно. Но за эти десять лет по всему городу понастроено столько всяких высоток, что поневоле задашься вопросом: а они-то выдержат земные испытания? Впрочем, и сегодня, после турецкой и сирийской трагедии, тоже советуют, как себя вести, вовсю рассказывают, какие дома могут не выдержать...

Виктор ВЕРК: Присоединяюсь к высказанным тобой словам скорби. Постоянно слежу за происходящим в Турции и Сирии, смотрю кошмарные, просто апокалиптические видео первых толчков… Знаешь, о чём я думаю? О том, как всё похоже у нас и у турок. Вот что сказал агентству Рейтерс турецкий сейсмолог Халук Эйидоган: «Хаотичная застройка Стамбула высотками ведётся как минимум полтора десятка лет, на многих старых домах достраивают верхние этажи, но ни те, ни другие не отвечают сейсмическим требованиям». Тебе это ничего не напоминает? Притом что следующую подземную активность многие специалисты прогнозируют именно в районе Стамбула с его 15-миллионным населением. Да и вон, что говорить о турках, и у нас возможно повторение страшного землетрясения, наподобие того, что было в 1911 году, такое обычно происходит каждые 100 лет примерно. Не дай бог, конечно! Но есть вопрос: почему мы не учимся ни на своих ошибках, ни на чужих? Почему власти – и городские, и центральные – смотрят сквозь пальцы на то, как строительные хищники губят наш с тобой город, не дают ему дышать, развиваться и, того и гляди, погубят совсем? Дошло до того, что в отдельные дни этой зимой видимость в центре Алматы не превышала 150 метров. Это уже дно, согласись! А город не проветривается из-за наших девелоперов. Неужели пока гром, как в Турции, не грянет, мужик не перекрестится? На днях турки повязали в аэропорту Стамбула готового улизнуть «дебилдера», чей новехонький ЖК рассыпался в пыль. А в Алматы турецкие стройфирмы тоже немало наворотили. Где гарантия? Вдобавок аким нашего городка вознамерился снести хрущевки в цифровых микрах: в них, видите ли, дюбель в стену не забьешь. Но, во-первых, куда он собрался переселять жителей, а во-вторых, кто будет застраивать освободившиеся пространства? Знакомые все лица?

С. К.: Да, и то верно, тревога не только по поводу землетрясения. Воздух наш алматинский, это ещё тот воздух. Вот уже горожане и петицию запустили, инициатором которой стала группа «Сохраним Кок Жайляу». Направить её собираются, понятно, главе государства, у нас ведь больше некому, потому как обращаться к другим чиновникам вообще бесполезно. Хотят, чтобы все признали, что в Алматы экологическая катастрофа. Не могу удержаться, чтоб не процитировать: «Мы, алматинцы, не желаем больше молчать о том, что воздух Алматы нас убивает, а власть, которая существует по нашей воле и на наши деньги, ничего не делает для того, чтобы нас защитить». Авторы петиции также сопроводили своё обращение статистическими показателями. Например, отмечается, что ежедневно два миллиона алматинцев делают 50 миллиардов вдохов ядовитой смеси из автомобильных выхлопов, угольной сажи и пыли от многочисленных строек. И далее: «Что мы можем сделать? Для начала – потребовать у властей признать ситуацию. Они шевелятся только тогда, когда у них есть для этого их бюрократические основания». Утверждается, что петицию подписали уже более сорока тысяч алматинцев. Но рискну предположить, что даже если её подпишут четыреста тысяч человек, ситуация не изменится. И даже в том случае, если власти признают эту самую катастрофу, хотя они её никогда не признают... Всегда найдутся эксперты, которые докажут, что это, мол, да, плохо, даже очень плохо, но не катастрофа. И ещё раз рискну, навлекая тем самым гнев и возмущение сограждан, воздух в Алматы очистить теперь невозможно. Говорю это со всей ответственностью журналиста, который множество раз писал об этом, беседовал со множеством экологов, специалистов в сфере городского управления, просто с неравнодушными активистами, хорошо знающими тему. Город мой родной уже давно вступил в такую пору, когда его жизнь зависит отнюдь не от мнения его жителей или от благоволения властей. Это долго объяснять, но скажу моим дорогим алматинцам: теперь это навсегда, пока город здесь существует и растёт. Но конечно же, это не значит, что активистов не следует поддержать...

В. В.: Ты прав в том, что так называемая точка бифуркации пройдена. Теперь изменить положение вещей может только мощнейшая встряска… Я говорю не только о землетрясении. Встряска, подобная той, что началась после отставки премьер-министра Сергея Терещенко, ушедшего на днях в лучший из миров…

С. К.: Да, Сергей Александрович, безусловно, символ нашей эпохи, царствие ему небесное. Сейчас кое-кто пытается потоптаться на нём, публикуя грязные пасквили и небылицы, но заслуги Сергея Терещенко перед нашей страной неоспоримы. Хорошо помню, как он бился за Казахстан в период раздела общесоюзной собственности, как он радел за нашу валюту, в ноябре 1993 года пришлось срочно её внедрять, как он поддерживал бизнес, как он с нами, грешными, общался, наконец. Поездили мы с ним и по стране, и по миру. Простой, умный, работящий, честный. И рано, очень рано ушёл. А ведь, помнится, именно он был противником ликвидации у нас в стране профессионально-технического обучения, именно он призывал не разрушать до основания всё, что было наработано в прежние времена. И вот сегодня мы наблюдаем, как уже и в Экибастузе никак не могут наладить систему энергоснабжения. Город по-прежнему лихорадит. Напомню, город, который принёс владельцам окружных угольных карьеров миллиарды долларов чистой прибыли. И теперь этот город постоянно замерзает зимой, потому что получатели этих миллиардов не удосужились позаботиться о главном – о социальной инфраструктуре. И никто из местных да и столичных властей не добился того, чтобы эти владельцы угольных разрезов, эти пресловутые иностранные инвесторы, финансировали самое необходимое для местных жителей. Так что у нас и без землетрясений многое в стране рушится, приходит в негодность, становится вредным для обитания. Ты упомянул отставку Сергея Александровича, я же напомню, что ему на смену был назначен премьером Акежан Кажегельдин, – считающийся у нас отцом массовой приватизации и привлечения вот этих иностранных инвесторов (ну, ты, наверное, будешь о нём иного мнения). Вот теперь и разгребаем. Может, в новом Казахстане кто-то способен будет учинить генеральную уборку, как думаешь?

В. В.: Я тоже знал Сергея Александровича как человека открытого, любящего по-своему Казахстан. Но давай вспомним, как звучит хрестоматийная латинская фраза: о мертвых или хорошо, или ничего, кроме правды. А правда в том, что Сергей Александрович на посту главы правительства действовал как умел, будучи по сути своей директором совхоза. Помню его выступления в Верховном совете, ответы на вопросы депутатов: нужны деньги на овцеводство? Дадим! На легонькую промышленность? Дадим! На металлургию? Дадим! Красные директора заводов и совхозов, заседавшие на освобожденных должностях в том парламенте, были очень довольны, сам помнишь… В этом смысле ты прав, Сергей Александрович многое дал стране, взяв у неё же, – кредиты-то выдавались направо-налево под гарантии государства, бюджетные гарантии. Так мог вести себя директор совхоза, ему надо было «освоить» деньги, чтобы на следующий год получить из центра новое, ещё более обильное финансирование. Но не в стране, экономика которой лежала на боку, а казна была практически пуста. Это и привело к драконовским мерам сменщика Терещенко Акежана Кажегельдина. По сути, он был единственным за всю короткую пока историю нашей независимости жестким, но эффективным кризис-менеджером. Я не буду говорить о том, что Сергей Александрович ещё и немало взял у страны, это отдельная тема. Но не могу не сказать вот о чем: сегодняшние государственные мужи туго усвоили науку Терещенко заливать кризисные костры деньгами бюджета, а в конечном счёте – нашими деньгами. Посмотри, как варварски (другого слова не подберешь!) расходуется Нацфонд. А так называемые национальные проекты, которые ещё не начаты, но деньги под них уже не только выделены, но и успешно поделены между «заинтересованными» ведомствами! Власть живёт, под собою не чуя страны, и так будет до тех пор, пока не тряхнет по-настоящему… Это, как уже было сказано, далеко не о землетрясении едином. К слову, в Турции Эрдоган стал сначала премьером, а потом президентом на волне недовольства народа прежней властью, не справившейся с последствиями разрушительного землетрясения 1999 года. И вот теперь, аккурат перед выборами в мае этого года, аллах посылает уже ему самому новый тест по шкале Рихтера. Казахстану пока таких трагических испытаний не ниспослано. Но у нас был «Кантар», тоже своего рода political earthquake. И пока неясно, усвоили ли наши рулевые его уроки…

С. К.: Чтобы у нас хоть что-то реально изменилось, нужно, чтобы основательно тряхнуло... Мысль хотя и не новая, но, согласись, пугающая. И пугает она не только потому, что мы говорим в данном случае о власти, всё сказанное относится и к так называемому электорату, сиречь ко всем нам. Здесь и наша беспечность, и неспособность понять друг друга, и упование на то, что кто-то что-то сделает. Есть, правда, часть наших сограждан, которые уже ничего ни от кого не ждут, а подают примеры самоорганизации. Вот недавно было общественное обсуждение генерального плана развития Алматы. Три дня обсуждали и активно в этом участвовали представители нашего гражданского общества. Те же активисты объединения «Защитим Кок-Жайляу», о котором мы говорили вначале. Люди наши были очень инициативны, прозвучало много дельных предложений. Другое дело, примут ли эти предложения городские власти, но активисты в данном случае нас очень порадовали. И создаётся такое впечатление, что появляется эта активность и сплочённость, когда нужно работать над насущными темами повседневной жизни, а это чистый воздух и чистая вода, безопасность среды обитания, но когда дело касается политики, тут людская солидарность даёт сбой. Не можем мы создать действенные и жизнеспособные политические организации, которые были бы способны влиять на власть не только выдвижением рекомендаций, но и в парламенте. Может, грядущие выборы что-то изменят?..

Виктор Верк и Сергей Козлов